Нас узнАют в толпе по глазам, отражающим небо,
Нас узнАют в местах, где ни разу до этого не был,
Нас узнАют во тьме по внезапному шелесту крыльев...
И на мушку возьмут, чтоб ходили, как все, не парили.

Помню плоские лица и вздутые вены на выях,
Помню шёпот – «По крыльям стреляйте, по крыльям!»,
Помню – вскинули ружья, и низкие лбы окрестили,
Помню справа и слева друзей...Их убили.

Мне тогда показалось, что я разучился дышать,
И я крылья сложил, чтоб проверить, как больно упасть.
Слышишь звон? Так звенит покаянная медь,
Это колокол старый, давно разучившийся петь.

Он поёт обо мне, он о жизни поёт и о смерти.
Даже, если мне крылья обрезать по самое сердце,
Я, оставшись крылатым, вернусь к тебе с крыльями ветра,
Чтобы только сказать тебе – «Милая, сколько здесь света!»

Разрыдается небо и слёзы на улицы выльет.
Я вернусь, моя радость, шальным и улыбчивым ливнем,
Или ветром. Не жги поминальные свечи!
Я вернусь, моя радость! Я – Ветер, я – вечен!

Я упал и воскрес... Чья там кровь на снегу, где я падал?
Им меня не убить, из огня моё сердце и камня.
Всё равно я вернусь. Не печалься, родная, не надо.
Ты причал мой...ты радость моя... и отрада.

Им меня не убить….
(C)