Всё тот же холодящий сердце вопрос из триасовых глубин всплывает одноглазым головастиком. Открывает свой ужасный глазок, озирает голубые обои, дома за окном закатом осиянные и детский коврик с кенгурами и взрывается в мозгу малым голубым облачком "кто я". И пока я медленно отхожу от абсурдности, наблюдая распадение его и осыпание, из живота откуда-то вверх чёрным шариком нездешней памяти взлетает и вспыхивает озарительно "где я". Ну только замереть и переждать. Не то чтобы лелею эту странность. Но не спешу забыть. Такое с детства. И вот наверно потому и зацепил момент у Кастанеды, когда они с женщиной-нагвалем оказались в другом мире, на гостиничный номер похожим, где вроде и кровать, но странная такая, и странные предметы, и за окошко не смотри ни краем глаза, а то зацепит этот мир и всё - не выйдешь. Как ни засыпай - всё в нем проснёшься. И удивительным казаться он не будет. И будешь знать все назначения предметов. А может я уже ага - того?