Зависть, как и философия, начинается с удивления. С гримасы лёгкого недоумения. С вопроса - "Почему не мы? Почему не я?" Осознанием этого вопроса, необходимости этого вопроса заканчивается всякое осознание вообще, ибо ответ уже не нужен и, соответственно, не суть важно, сколь разумным и продуманным он будет. Можно сколь угодно долго объяснят причины создавшегося положения, апеллировать к доводам самым разумным и справедливым - это бесполезно. Бесполезно объяснять, почему что-то причиняет мне боль - суть дела не в этом, а в том, что я вообще не хочу боли, что я не приемлю этот порядок в принципе. И из-за этого неприятия объяснений и прояснений резко минимизируется возможность выхода из ситуации: зависть упивается собой, этим постоянным вопрошанием, безответным, безнадёжным, черпающим в самом себе странное, болезненное удовольствие, удовольствие в страдании. Это удовольствие поначалу является вполне мирным и камерным, но, рано или поздно, страдание становится невыносимым (или, скорее, осознаётся как невыносимое), и зависть превращается в ненависть.

• 
• 
•