Зайцева Светлана

Рябина

Как будто окликнули: вдруг оглянулась - и вижу:
Стоит, улыбается - в бусах, в оранжевом платье.
И я не дышу. И она от смущенья не дышит.
А нам бы, как сестрам, от счастья - друг к другу - в объятья!

Сестрой не была б, назвала бы гадалкой, цыганкой.
Но ветер подул - и посыпались алые бусы!
Я тоже такая: коль жизнь повернется изнанкой,
Всегда наряжусь - и смеюсь, и соленого вкуса

Морского, разлучного, древнего - нет, не узнаю!
Меня только радость и музыка поят и кормят.
И бусы, и серьги, и платье - я тоже такая!
Пусть с севера ветер - всё выдержу. Сильные корни.

Вокруг удивляются: "Хрупкие женские руки.
Ну как - вот такими - удачу и счастье удержишь?"
А я улыбаюсь: "Не ведаю проще науки.
Я знаю вам цену: любовь, беззащитность и нежность.

Я знаю вам цену: улыбка сквозь слезы и стойкость"
А я всё в кораллах, в нарядах - по пням, по ухабам.
Завидуют, злятся - смеюсь. И вот только, вот только
Мне б в жизни хоть раз рядом с сильным немножечко слабой

Побыть, беззащитной и робкой в надежных обьятьях
Согреться, укрыться от этого дикого ветра.
И корни-то держат, но рядом - ни сватьев, ни братьев.
И нужно ль смеяться, не знаю, признаться, ответа.

Стою у рябины с высоким и худеньким сыном,
И в плащике красном - вприпрыжку - за мячиком - дочка.
И дети в два голоса: "Мама, вот это рябина!
Красивая, правда?" - "Прекрасная", - думаю ночью.

Пред зеркалом долго, должно быть, еще наряжаться.
И прожито мало: Бог даст, нет еще половины.
Но просьба одна - о последнем, несбыточном счастье:
Пусть сын надо мною рябину посадит. Рябину.

• 
• 
•