[COLOR=red]Детство в военном городке[/COLOR]

[SIZE=-1][COLOR=red] 2[/COLOR][/SIZE] Да и мы, офицерские дети, были свободны. Нас никто не контролировал, за нас никто не беспокоился и не волновался. Нам ничто не угрожало. Не было опасности. Страха не было. Все двери в домах были открыты. Я до восьми лет не знала, что такое ключи от дома. Мы с раннего утра и до вечера мотались по городку, уходили играть в лес. Обожали играть на площадке с полосой препятствий, где тренировались солдаты. Самой большой радостью для нас было разрешение дежурного по части пообедать или поужинать в солдатской столовой. Еда там казалась самой вкусной на свете. А солдаты казались очень взрослыми и большими дядями.
Уже лет с трех я постоянно была с братом, который был старше меня на семь лет. Неотступно преследовала его и участвовала во всех играх с мальчишками. Я была хвостиком, который ему очень мешал, но избавиться от которого по собственной воле он не мог. Мама не разрешала.
Особенно мальчишки любили использовать меня в одной игре в качестве флага. Меня ставили на холм, на котором заранее строились препятствия, и две команды мальчишек штурмовали высоту. Побеждала та команда, которая захватывала меня и первой спускала на исходную позицию. Они почему-то почти одновременно добирались до вершины холма, и тогда начиналась борьба за меня. Меня тащили, почти разрывали на части, а потом буквально кидали вниз. Так развлекались мальчишки. Но для меня было главным быть рядом с братом. Поэтому и в футбол играла с мальчишками. На велосипеде начала кататься лет с четырех. Сидя на сиденье до педалей не доставала, а прогнувшись под рамой – легко.
Я хорошо помню, как брат и его друзья научили меня кататься на коньках. Мне четыре с половиной года. Днем мы пошли на замерзший пруд. На меня надели большущие коньки, донесли до середины пруда, поставили и сказали, что домой пойдем тогда, когда я самостоятельно доеду на коньках до края пруда. Я помню, как плакала, как падала, ползла к берегу… Но меня безжалостно снова и снова относили на середину катка. Домой мы вернулись поздно вечером. Значит, все-таки доехала сама.
Фамилии у друзей моего брата и моих подруг были замечательные. Наверное, сотрудник в отделе кадров был человеком с юмором. В полку служили офицеры Криворучко, Кривоножко, Кривошеев, Кривоглазов, Кривобоков. Согласитесь, мало похоже на случайное совпадение. Соответственно и наши друзья были ручко, ножко, шеев, глазов и боков. Мы их так и звали без «криво», чтобы короче и понятней было.
Все, и взрослые, и дети, очень любили, когда по местному радио (у нас в городке было такое радио для оперативного вызова офицеров по тревоге) раздавался голос сержанта Ибрагима: «Винимание! Винимание! Сегодя в офцерской клубе состоится показа новый художественный фильма «Вольга. Вольга». Приходите всем». И вечером офицеры, их жены и дети в пятый раз шли смотреть «новый художественный фильма», который был снят в сороковом году. Но были и действительно новые фильмы. Там, почти в сельском клубе, я увидела впервые «Карнавальную ночь». Там я увидела американский фильм «Война и мир». И Одри Хепберн стала для меня кумиром.
Мне кажется, что в то время были счастливыми не только мы, дети, но как-то по- особенному были счастливы наши родители. Они пережили войну. Большинство из них были фронтовиками, победителями, уничтожившими страшного врага. Бытовая жизнь налаживалась. Уже не было карточек на продукты. В магазинах появились товары. А главное – в середине 50-х из их жизни ушел страх. Больше не надо было бояться, что тебя объявят врагом народа, что кругом предатели и шпионы. Наши родители верили, что теперь в их жизни все будет хорошо.
Когда мы переехали в город Реутов, в гости к родителям достаточно часто приезжали звенигородские однополчане. Они с большой теплотой вспоминали звенигородский период своей жизни. Но меня стало беспокоить, что мои встречи с родительскими друзьями проходили примерно по одному сценарию.
- Наташенька! Как ты выросла! Какая ты большая стала! А ты помнишь, как я тебя уронила?
На пятом таком вопросе я уже задала вопрос родителям:
- Послушайте, что вы меня, кому попало, в руки давали? Вам не жалко было ребенка?
Папа прокомментировал:
- Ты была такая хорошенькая и общительная, что все хотели тебя на руках подержать. Но при этом ты была такая шустрая и вертлявая, что почти никто удержать не мог. Вот ты и падала.
А мама добавила:
- Да все почти нормально было. Когда тебя уронила тетя Нина, ты ключицу сломала, а после падения с рук тети Гали у тебя было сотрясение мозга. Но больше ничего серьезного не было.

• 
• 
•