Она вошла в мою жизнь с первыми лучами теперь никогда незаходящего солнца. В то утро, когда не только день, но и природа начинает просыпаться. В наивной свежести еще склеенных нераскрывшихся листов нет той глубокомысленной наивности, на лазурном выпуклом боку голубики, покрытой дыханием тумана нет столько целомудрия, сколько было в ней. Она знала, что мир существует в ней и для нее. Скрипучие и вздыхающие дверцы автобусов и трамваем услужливо раскрывались перед ней, приглашая в темноту замкнутого пространства с немытыми стеклами. Но легкая невесомая походка несла ее вперед. Оглянуться, значит, остановиться, а остановиться, значит, повториться. Ветер никогда не останавливается и никогда не устает. С этой невесомостью ветра она несла то волшебное таинство радости, о котором многие много говорят, а остальные об этом только мечтают. Как часть наступающего дня, она вошла в меня, и я осознал глубину хаоса моего существования. Завтрашние заботы и неудовлетворенность вчерашнего дня, даже переживания того, что никогда не будет, сладкой паутиной приклеивали меня. Так опавший лист прилипает к плачущему стеклу, надеясь, что никогда не долетит до земли. Я думал, что бессмысленность имеет право на свое существование во мне. Но раньше я ошибался, потому что настоящая бессмысленность не претендует ни на какое право. Ты не думала о себе, значит ты не думала о земле. Можно и надо быть счастливым без причины. Вместе с тобой я стал той частицей ветра, которая может дарить, отдавать безвозмездно, не наслаждаясь своей бескорыстностью. До тебя я этого не знал, что любовь бывает везде. А теперь я знаю, что нет меня без любви. И день не заканчивается ночью. Потому что и день и ночь созданы для любви. Деревья вновь, упершись корнями, готовы были дарить изумрудную зелень листов, которая бы не кончалась и начиналсь из года в год.
Взято у Сергея
