Окончание.

Затем началась официальная кутерьма вокруг контракта, засосавшая меня с головой. Презентации, пресс-конференции, фотосессии… У меня не было даже времени как следует выспаться. Всё это время я был как на иголках. Марина-то меня не беспокоила и даже не звонила (похоже, «фээсбэшники» поговорили с ней весьма убедительно), но никак не проявляла себя и Даша. Вот это-то и беспокоило меня больше всего. Сам я позвонить ей не решался, ибо я, писатель, никак не мог найти нужных слов, что бы всё ей объяснить…
Так прошёл месяц. Не было и дня, когда я не вспоминал Дашу, то, как мы вместе проводили вечера, обсуждали мои новые романы, смеялись, придавались любви…
И вот, в один прекрасный день я решился. Сегодня, или вообще никогда. Я поеду к Даше, и мы обо всём поговорим. Но сначала я заскочу к Марине, заберу свои вещи. Собственно, они не были мне особо нужны, но следовало показать этой стерве, что надеяться ей больше не на что.
— Любимый! — радостно воскликнула Марина, увидев меня на пороге.
— Я за вещами, — сообщил я ей.
— Что? Как? Зачем?
Я отстранил её и вошел в квартиру. Моя сумка (которую в тот вечер Марина приволокла из машины после разговора с Дашей) стояла там же, где я её оставил.
— Можешь жить здесь, пока не истечёт срок договора, — сказал я, — а потом — либо проваливай на все четыре стороны, либо оплачивай всё сама.
— Серёженька! Не уходи! — зарыдала Марина и начала цепляться за мою одежду, — Без тебя я погибну! Не бросай меня, или я покончу с собой!
— Тебе нож наточить? — услужливо поинтересовался я.
В ответ Марина взвизгнула и умчалась на кухню.
— Дверь закрой! — крикнул я и шагнул к порогу. Эх, хорошо я почувствовал что-то неладное и обернулся… Потому что Марина с криком: «Уж лучше я тебя убью, чем потеряю!» — попыталась ударить меня столовым ножом.
— Дура, — пробормотал я, перехватывая её руку, и заехал Марине локтем в челюсть. Девушка вскрикнула и рухнула на пол. Вообще-то я не сторонник битья женщин, но в этот раз испытал настоящее блаженство, глядя на Маринино зареванное лицо с постепенно багровеющим и опухающим следом от удара.
Помахав ей на прощанье, я вышел.

Даша открыла не сразу. Когда дверь распахнулась, я заметил, что она немного пьяна. Раскрасневшиеся от слёз глаза, чёрные круги под ними, осунувшееся лицо… Как я мог так мучить свою жену?! Ту, кого я безумно люблю и ни на кого не променяю…
— Привет, — пробормотала Даша. Она явно не ожидала меня увидеть.
— Можно мне войти? — спросил я, и мой голос задрожал, как у подростка на первом свидании.
— Проходи, конечно, ведь это же твой дом! — последовал ответ, — Нам ведь есть о чем поговорить?
— Дашенька, милая, прости меня дурака! Я так по тебе соскучился! Я очень сильно тебя люблю! Ты мне так нужна! — слова вылетали из меня какой-то скороговоркой, потому что я боялся, а вдруг она возьмёт и просто захлопнет дверь перед моим носом…
Даша посмотрела на меня долгим взглядом, видимо, перебирая что-то в памяти. Наконец, она отступила в сторону, тем самым давая мне возможность войти.
Я выдохнул и без лишних колебаний перешагнул порог.
Нам теперь предстояло строить новую жизнь. И будь я проклят, если мы не сумеем этого сделать!

11 – 12 июля 2005 года.

• 
• 
•