Сидел я весь такой невозможный, коктейли потягивал, лениво разглядывая едва прикрытые прелести танцующих нимф. А посмотреть-то было на, что, ой было, выбор был, прямо таки царский. Казалось, вот-вот случится чудо и одна из этих прекрасных фей затмит всех остальных и вопреки обыкновению станет чем-то важным, глубоким и настоящим. В общем, не как обычно, не так как принято в сжатых во времени курортных романах. Во всяком случае, настроение было именно таким. Но, шло время, музыка стучала в висках, алкоголь, привычно растекался по организму, а поиски королевы ночи медленно и печально превращались в обычный, мало пригодный винегрет, из лиц и тел, в сущности, не особенно друг от друга отличающихся. Что могло предложить только банальный секс, ничем не отличающийся от того, что был вчера и которого, в этом пропитанным пороком месте, может быть сколько угодно.
А она в платье была, в настоящем таком почти бальном платье и это в такую-то жару. Возможно, это и стало причиной самого первого взгляда в сторону этой необыкновенной женщины. Еще какое-то время, уже по инерции, я шарил по залу глазами, но ядовитая стрела амура уже летела в мою сторону, мир уже начал меняться и на сохранение его прежних пределов оставались считанные минуты.
А потом, слуги амура вытащили ее из-за самого дальнего столика в заведении, поставили напротив меня и уселись поудобнее, дабы не пропустить предстоящего представления. Все, что происходило дальше невозможно описывать словами. Так быстро меня еще никогда не пришпиливало. Бурлящий, шумный и многолюдный ресторан превратился в театр одного актера и одного, но весьма благодарного зрителя. Ах, как она смотрела на меня. Это был не тот, оценивающий взгляд который я временами на себе ловлю. Типа, а че, вполне нормальный самец, хочу. Нет-нет, ее взгляд был другим, он был скальпелем, вырезающим из меня злокачественные опухоли моих амбиций и пороков. Что это, откуда, зачем? Таких вопросов под наркозом не задашь, поздно, ТИШЕ ИДЕТ ОПЕРАЦИЯ.
Вот оно, вот, воспоминание, которое ляжет в архив самых ярких впечатлений моей жизни. Ах, как славно, что я не был слишком пьян и не испортил этого великого момента своей пьяной похотью. Ах, как славно, что случилось именно так.
Да, конечно, эти эмоции остались только там, в той жаркой во всех смыслах июльской ночи. Они не стали моей реальностью и останутся жить только там, в том параллельном, во многом выдуманном мире невероятных фантазий, которым никогда не суждено будет сбыться. Мы не состаримся вместе, не нарожаем детей и не умрем в один день. Но, мы навсегда останемся счастливыми в том июле, и это счастье останется таким же чистым как в день своего рождения.

• 
• 
•