— Что, вы думаете, они сделают с нами? — спрашивали некоторые.
— Возможно, вас скоро выпустят.
Но я не пояснял, что понимал под этим «освобождением». Если в час освобождения вместо радостных лиц дорогих им людей они узрят трагический лик смерти, прощание с жизнью будет сравнительно коротким. Около часа уйдет на транспортировку к месту казни, и еще час, возможно, будет потрачен в ожидании очереди на расстрел. Намного лучше — помучаться эти два часа, чем неделями жить в камере смертников.
Я закурил сигарету и предложил остальным сокамерникам, оставив две для себя. Я хотел сохранить две сигареты с одной целью — выкурить их по дороге на казнь. Это кажется немного странным, но человеческая психология — вещь вообще очень странная. Здесь в тюрьме все общее. Здесь построен настоящий коммунизм, более эффективный, чем тот, который насаждается силой за стенами тюрьмы. Пища, которую приносят тому или другому заключенному в передачах с воли, делится на всех. Здесь практикуется полное равенство. Смерть — это общая судьба всех нас. Условия существования у нас одинаковы.
Однако, несмотря на коммунизм и равенство, все заключенные голодают, я в том числе. Многие месяцы недоедания оставили чувство постоянного голода. Даже в этом положении есть свои плюсы. Опять у меня есть шанс продолжить изучение психологии голодания. Быть оптимистом можно в любых условиях. Все зависит от точки зрения.
Подали «обед». Четверть фунта хлеба, который лишь слегка напоминает настоящий хлеб, и миска горячей воды с плавающей в ней картофелиной составляли мое «меню» в обед, завтрак и ужин. Большинство моих товарищей по несчастью жадно съедали свои картофелины сразу, некоторые пытались выкроить что-нибудь на вечер, но у них не получалось. Только четыре человека в камере были свободны от чувства голода. Они лежали в углу и не обращали внимания на еду, находясь в тифозной горячке.
Странная вещь! Мои товарищи не только не старались держаться подальше от этих бедолаг, но даже, скорее, желали быть поближе к ним.
— Друзья, осторожнее, держитесь подальше от тифа, — предостерегал я их.
Они улыбались.
— Это не так плохо — подхватить тиф, — сказал один. И все согласились. Действительно, очень странные люди!

* * *
Питирим Сорокин
Катастрофа: революция 1917 года. (Третья часть из книги мемуаров «Дальняя дорога»

• 
• 
•