Снимается сцена в натуре. В чистом поле.
У Раневской неважно с желудком.
Она уединяется в зеленый домик где-то на горизонте.
Нет и нет ее, нет и нет.
Несколько раз посылают помрежа: не случилось ли чего?
Раневская откликается, успокаивает, говорит, что жива, и опять ее все нет и нет. Наконец появляется и величественно говорит:
«Господи! Кто бы мог подумать, что в человеке столько говна!»

И ведь права .
Живем . Мучаемся .
Успокаиваем .
И очень мало получается добра .

• 
• 
•